Остановка на кладбище Ккоттогнаэ раскрывает секрет страны - самый высокий уровень абортов в мире
Южная Корея во многих смыслах является большой историей успеха. Регулярные мирные выборы проводятся с тех пор, как в 1980-х годах страна перешла к демократии, что резко контрастирует с деспотическим - некоторые назвали бы психотическим - режимом на севере, которым правит пожизненный диктатор Ким Чен Ын. Автомобили Samsung и Hyundai продолжают сходить с конвейеров и поставляться потребителям в США и по всему миру, обеспечивая южнокорейцам один из самых высоких стандартов жизни в Азии.
И число христиан продолжает расти. Почти треть 50-миллионного населения - около 15 миллионов человек - исповедуют веру в Иисуса Христа. Из них одна треть - католики, часть всемирной паствы Папы и главная причина его визита.
Но эта страна - история успеха во многих отношениях - скрывает тайный позор: в Южной Корее самый высокий уровень абортов в мире. Почти половина всех беременностей заканчивается абортом. Каждый год абортируется почти столько же корейских детей, сколько им позволяется увидеть свет.
Этот Папа понимает, что действия говорят громче слов. (Вспомните его участие в «Марше за жизнь» в Риме в прошлом году.) Он знает, что его посещение «Кладбища абортированных детей» привлечет внимание к этой продолжающейся трагедии.
Масштабы этого холокоста в Южной Корее поражают. Один источник приводит цифру в 340 000 абортов на 2012 год, когда по всей стране было зарегистрировано только 440 000 живорождений.[1] Возможно, 20 миллионов детей были абортированы за последние полвека, огромное количество для страны размером с Индиану или Португалию, и более чем в шесть раз больше числа военных и гражданских жертв, которые страна понесла во время Корейской войны.
Количество абортов, однако, не более чем приблизительное. Никто точно не знает фактического числа погибших, поскольку почти все аборты, проводимые в Южной Корее, технически «незаконны». Законы страны разрешают аборт только в случаях изнасилования или инцеста, когда здоровье женщины находится в опасности, или когда беременная женщина или ее супруг имеют определенные инфекционные или наследственные заболевания. Никто не ведет записи.
Ограничения действуют с 1953 года, но на практике почти полностью игнорируются. Абортисты открыто рекламируют свои услуги в таких крупных городах, как Сеул и Пусан. Многие корейские женщины неоднократно делали аборты. А власти в большинстве своем закрывают на это глаза.
Так что же происходит? Почему самый страшный в мире холокост абортов происходит в стране, где большинство абортов незаконны?
Ответ в двух словах: контроль рождаемости.
Ещё в конце 1960-х Южная Корея подверглась огромному давлению со стороны США, требующих снизить рождаемость на том основании, что она «перенаселена».(Конечно, он не был «перенаселен», он был просто беден.) Правительство Южной Кореи согласилось с дядей Сэмом и приняло политику двух детей. На самом деле у него не было выбора, поскольку в те ранние годы силы США были единственным, что стояло на пути продолжающейся агрессии Северной Кореи и Китая.
В школах была быстро введена антидетская пропаганда. Пары с более чем двумя детьми подвергались публичной критике, а государственные чиновники, имеющие более двух детей, лишались работы. И, что наиболее показательно, законы, ограничивающие аборты, стали мертвой буквой.
Аборты быстро стали основным средством контроля над рождаемостью, поскольку пары стремились соответствовать новой норме двух детей. Холокост абортов начался.
Сегодня, полвека спустя, большинство корейцев понимают, что политика двух детей была трагической ошибкой. Епископ Питер Кан Уил из Чеджу, например, который является президентом Конференции католических епископов Кореи, недавно заявил, что нация сталкивается с «национальной катастрофой» из-за «политики правительства на протяжении многих лет»."